Сегодня 1 июля, а значит, позади осталась ровно половина 2015 года. Давайте посмотрим, как экономика страны завершила полугодие и смогла ли «оторваться» от кризисного всплеска декабря 2014-го. Тем более, что до главного события года – президентских выборов – осталось чуть более трех месяцев.
Кажется, угроза президента – «не дай Бог к концу августа – началу сентября предприятия не будут работать на полную мощность и не на склад!» – не возымеет своего действия. До конца августа осталось меньше двух месяцев, но вряд ли белорусские чиновники за это время сотворят чудо и переломят тенденцию. Да что там – даже остановить падение ВВП не получится. По официальным данным, за пять месяцев 2015 года валовый внутренний продукт в Беларуси уже снизился на 3% против аналогичного периода прошлого года, составив немногим более $20 млрд. При этом основной спад пришелся не на сферу услуг и сельское хозяйство, где пока дела обстоят не слишком критично, а на промышленность. Индекс потребительских цен за январь-май вырос на 15,8%, объем внешней торговли товарами и услугами снизился на 28,3% к уровню прошлого года.
Промышленность в невеселых цифрах
За январь-май промышленной продукции в Беларуси было выпущено на 7,7% меньше, чем годом ранее, а запасы готовой продукции составили 82% к среднемесячному объему производства. Причем самым серьезным оказалось падение выпуска машин и оборудования – 29,2%. Задолженность предприятий по кредитам банков только за I квартал выросла на 15,4%; к 1 мая суммарные убытки белорусских предприятий составили 9,3 трлн. белорусских рублей (около $600 млн), а число убыточных предприятий достигло 21,5% (в машиностроении – ближе к 40%).
Падение обрабатывающей промышленности составило 8,6%, текстильного и швейного производства – на 18,9%, производства кожи и обуви – на 23,9%, целлюлозно-бумажного – на 18,3%. Металлургическое производство опустилось на 13,1%, транспортных средств и оборудования – на 25,5%. В строительной сфере доля убыточных предприятий составляет 25%. Четверть убыточных предприятий – это следствие невозможности финансировать строительство социально-ориентированного жилья прежними темпами и отсутствие доступных кредитов на недвижимость.
Деревообработка в январе-мае 2015 года сократила производство лесоматериалов на 25% – это после освоения более $1,5 млрд государственных инвестиций. Производство цемента за год сократилось на 13,2%. Производители станков для обработки металлов показали падение производства на 62,3%, карьерных самосвалов – на 45,6%, грузовиков – на 55,3%, автобусов – на 52,2%, зерноуборочных комбайнов – на 82,9% (в мае не выпустили вообще ни одного). При этом именно МАЗ, БелАЗ, «Гомсельмаш» и МТЗ, которые считаются системообразующими, стали лидерами среди убыточных организаций Беларуси.
Очевидно, что все это ведет к росту социальной напряженности в обществе – а накануне президентских выборов это последнее, что нужно власти. Вопрос только в том, понимает ли президент, что традиционными обещаниями «открутить голову» нерадивым чиновникам дела в промышленности не поправишь. С другой стороны, те же чиновники накануне выборов не решаются принимать радикальные меры, чтобы не вызвать все той же социальной напряженности среди рабочих – но в результате проблема лишь откладывается «на потом», попутно еще более усугубляясь. То есть сегодня избыточные рабочие места содержатся директивными распоряжениями правительства за счет наращивания убытков предприятий, которые государство частично компенсирует, продолжая выделять кредитные ресурсы и субсидии из бюджета.
Но понятно, что такая ситуация может длиться лишь до президентских выборов. А дальше власти будут вынуждены пересмотреть всю экономическую политику. Как это бывает – мы все видели в начале 2011 года.
Впрочем, некоторые планируемые реформы больше напоминают кардинальный откат назад. Так, в середине июня замминистра экономики Дмитрий Крутой заявил, что правительство прорабатывает возможность возобновления льготного потребительского кредитования. За счет него предполагается оживить отраслевые и региональные программы по импортозамещению – а заодно обеспечить спрос на товары белорусского производства. Не сказал чиновник только о том, что стимулируемое государством льготное потребкредитование – это просто накачка экономики «пустыми» деньгами.
Перехватить деньжат
О том, что Беларусь попала в замкнутый круг долгов, мы недавно уже писали. Однако это не останавливает власти страны в их стремлении решить текущие финансовые проблемы за счет новых займов. Так, по словам министра финансов Владимира Амарина, от Международного валютного фонда ожидается новый кредит в размере $3,5 млрд. Впрочем, окончательно его судьба решится в июле. Тогда в Беларусь прибудет миссия МВФ, чтобы проработать подготовку новой страновой программы.
Уже в августе Беларусь полностью погасит свою первую серию евробондов. И тут же выпустит новую партию аналогичных ценных бумаг. Также белорусский Минфин рассчитывает также на очередной государственный кредит от России – но и он пойдет на обслуживание госдолга.
«Отрицательный» ЕАЭС
Удивительное – рядом: Евразийский экономический союз создавался ради активизации торговли, но чем больше договоров об интеграции подписывают Беларусь, Россия и Казахстан, тем больше их экономическая разобщенность. Об этом, по крайней мере, говорит статистика.
Например, товарооборот Беларуси и Казахстана в 2013 году составил $1 млрд, в 2014-м – $1,2 млрд. Однако по данным Белстата, в январе-апреле 2015 года совокупный внешнеторговый оборот Казахстана и Беларуси составил всего $186,9 млн. Это на 52,3% меньше, чем за аналогичный период 2014 года, когда товарооборот был равен почти $392 млн. Если экстраполировать эти данные на весь год, получился, что в 2015 году взаимная торговля между двумя странами составит меньше $750 млн.
Белорусский экспорт в Казахстан за четыре месяца составил $168 млн против $253,6 млн в прошлогоднем периоде – на 43,7% меньше. А вот поставки товаров из Казахстана в Беларусь рухнули в семь с лишним раз, со $138,3 млн до $18,9 млн. С Россией ситуация очень похожая. В целом у Беларуси с начала года торговый оборот со странами ЕАЭС упал на 30%. Наш экспорт в Россию упал почти на 40%, тогда как импорт сократился только на четверть. В итоге сальдо в пользу России составило почти $2,4 млрд.
Мнение эксперта
Ситуацию, которая сложилась к середине года, для БДГ прокомментировал экономист, глава «Центра Мизеса» Ярослав Романчук.
- Каков экономический итог к середине года? Выкарабкались мы из декабрьского кризиса, или нет?
- У нас, вообще, тройной кризис, а если хорошо подумать – вообще «квадро-кризис». Первый – это модельный кризис, когда сбой сдает сама система. Второй – это когда сбой дает структура экономики. Третий – это кризис конъюнктуры, которая тоже дала сбой. А четвертый – это кадровый кризис в системе госуправления. Когда государственные органы вместо адекватного анализа причин кризисных явлений и принятия мер ведут в прямо противоположном направлении. То есть своими решениями еще усугубляют те негативные тенденции, которые у нас накопились.
- Конъюнктурный кризис – это вы про внешнюю или про внутреннюю конъюнктуру?
- И внутреннюю, и внешнюю. У нас сокращается внутренний спрос, и одновременно сокращается внешний спрос на белорусскую продукцию. Перекос структуры нашей экономики как раз и состоит в том, что выпускаемая продукция не соответствует рыночному спросу. Причем это перекос долговременный, а не краткосрочный, – то есть сам собой он не рассосется. Да и модель централизованной плановой экономики – она оказалась совершенно неконкурентоспособной. Что очевидно при сравнении показателей энергоэффективности, производительности труда и так далее.
- Ситуация законсервирована до 11 октября, или какие-то перемены начнутся раньше?
- Пока нет никаких предпосылок, чтобы даже думать о том, что начнутся какие-то серьезные перемены. Потому что для этого нужны какие-то подвижки, какие-то переговоры с экспертами, декларации – а их нет.
- С чем мы придем к концу года?
- С минусом ВВП в 3,5-5%, с инфляцией около 20%, с непредсказуемым курсом – так как неизвестно, сколько денег мы дадим убыточным предприятиям. Но в целом особенность нашей экономической модели в том, что она непредсказуема.